Дело было в студенческие годы. Наша небольшая компания решила провести лето активно, а именно сплавать по рекам. Для этого были где-то одолжены подержанные резиновые лодки с веслами, в количестве двух штук, примус и одна двухместная палатка.
Приключения начались сразу на вокзале. Один товарищ не пришел вообще, зато вместо одной девушки пришли две, а уже в поезде оказалось, что серьезные продукты додумался взять вообще, только один человек из четверых, правда у всех были бутерброды…
Наконец доехали до места начала сплава, кое-как погрузились в лодки, одноместные, надо заметить, поплыли. Плыли сначала не долго, в реке оказалось много коряг. Поэтому плавание происходило по схеме: час-два плывем, час заклеиваем лодки клеем «Момент», час ждем, когда высохнут, жуем бутерброды.
В этом всем процессе привязался к нам еще один случайный пассажир - местный дворняга неопознанного и неописуемого вида, прозванный нами впоследствии Монморенси, по аналогии с Дж.К.Джеромом. Будучи неосмотрительно накормленным нашим драгоценным бутербродом, этот собачий мутант уже не желал расставаться с таким аномальным явлением как мы. То ли пес никогда не едал копченой колбасы, или вообще не подозревал о существовании такого деликатеса, толи по этой речушке никто никогда не плавал в надувных лодках, но это зрелище поразило мозг бедного пса. Возбужденный колбасой, вел он себя поистине вызывающе.
Как только мы снялись с той стоянки, где произошла наша «счастливая» встреча, погрузились в свои резиновые изделия и оттолкнулись веслами от берега, пес истошно взвыл, как будто мы задумали массовое самоубийство. Помахав ему ручками, мы поплыли, не надеясь больше встретиться.
Но пес, тогда еще он был просто пес, совсем не желал потерять Чудесных Пришельцев и Носителей Колбасы, то есть нас. Не прекращая жалобного воя, он следовал за нами бегом по извилистому берегу речушки. Сначала нас это даже забавляло, особенно когда на пути бедняги попадался густой кустарник, и ему приходилось делать крюк, огибая препятствие. Тогда его прерываемый тяжелым дыханием вой удалялся, казалось навсегда, но через минут десять его кургузый силуэт опять возникал на берегу и приветствовал нас визгом, напоминавшим свист Соловья Разбойника.
Где-то часа через три таких гонок, мы уже не смеялись и не делали ставки - пес оказался очень настойчивым преследователем, а главное совсем не тихим. Его диапазону могли бы позавидовать и заводской гудок, и паровозный, а также все волки, оборотни и другие исчадия ада.
Пришло время заняться описанием этого замечательного собачьего огрызка с глоткой волка. Были ли в его роду таксы, это большой вопрос, но при мощном теле и широкой груди (вот откуда сила звука), этот эталон кобелиной красоты обладал коротенькими мощными лапам и. Они не были тонкими как у такс, а скорее устойчивыми, как ножки у тахты, да и вообще смахивал пес на старый диванчик - грязноватый, коричневый, такой бородатый диван с сигнализацией.
Вскоре река сделала поворот и заметно расширилась, у берега уже не было зарослей камыша и заболоченности, берега тоже стали круче. Совершенно оглушенные воем и потерявшие надежду от него избавиться, уставшие от криков и ругательств, которыми мы его осыпали с воды, чтоб он отстал, мы вдруг потеряли его из виду. Нет его и все тут, ну и слава Богу, а то мы уже пристать к берегу боялись, а в лодках уже мокровато, пропускали лодки…
Да и перед редкими селянами неудобно было, представьте себе картину. Плывут четверо придурков и ругаются, а за ними с воем, псина несется. Некоторые рыбаки чуть шеи в нашу сторону не подворачивали, пальцем у виска крутили. Конечно же, все думали, что это наш пес, и мы его нагло кинули.
День приближался к вечеру, лодки после спокойной проклейки перестали активно протекать, да и мы уже перестали обращать на это внимание. Грести стали слаженней, на берег не озирались, и мы стали получать удовольствие от нашего сплава. Тем более, что состав экипажа каждой лодки состоял из мальчика с девочкой, которые были просто друзьями - пока.
О собаке вспоминали уже с умилением и шутками, ведь прошло больше часа с тех пор, как пес отстал. Красота стояла как у английского классика: только солнце, только лодка и река. Но солнце клонилось к закату. А по берегу, которого мы держались, чтобы не попасть в водоворот срединного течения, показался небольшой, нависающий над рекой утёс с растущим на нем убогим деревцом. И кого же мы узрели под этим деревцом? На самом краю обрыва, хищно прижавшись к земле, насколько позволяли короткие лапы, с развевающимися на ветру ушами и бородкой, стоял наш гонитель. Нет, он не просто стоял, глядя на нас, он нервно суетился на краю обрыва. Неужели решил прыгнуть? Таки да! Удалец дождался, пока лодка поравнялась с обрывом, и с характерным посвистом сиганул в воду.
Прыжок его был феерическим. Это был полет профи, который может быть приравнен к прыжкам перуанских ныряльщиков со скалы. Он летел птицей, широко расставив во все четыре стороны свои обрубки-лапки и полоща по ветру всеми своими выступающими частями - хвостом, ушами и бородой. Мы даже почти услышали известную тогда инструментальную композицию с одноименным названием «Полет кондора», как нельзя лучше отвечающую торжественности момента. Его поленообразное тельце при входе в воду повернулось торчком и плюхнулось в воду. Вошел он грамотно, вниз мордой, видать не первый раз сигал с высоты, уж больно глазенки у него были воровато наивными, такие бывают только у опытных птицекрадов.
Не знаю, планировал ли он попасть прямо в одну из лодок, но к счастью ему это не удалось, пес упал в воду за несколько метров от нашей посудины. Тут же вынырнув и фыркнув, он резво поплыл к нам, смешно молотя по воде своими конечностями. Мы смеялись от души, почти с умилением, оценив по достоинству этот подвиг верности.
Конечно, песик был принят на борт лодки. Тут он, почувствовав под ногами резиновую почву, энергично отряхнулся как все собачьи, окатив нас водой с ног до головы. После этого пес переместился на нос лодки и занял пост наблюдателя за маршрутом, придав бородатой морде выражение опытного капитана. Так он был окрещен и получил нелепую для дворняги английскую фокстерьерскую кличку Монморенси.
Так мы и плыли бы, Монморенси нам не особо мешал, вел себя на удивление тихо и прилично, когда с ним заговаривали, махал хвостом, прижимал уши и улыбался в свою капитанскую бородку, в общем, всем своим видом выражал полное собачье счастье. И надо же было моему приятелю нащупать в рюкзаке остатки чудесного бутерброда с колбасой, так поразившего несчастное животное! Лакомство было поймано прямо на лету и мгновенно съедено, как это умеют делать уличные собаки, абсолютно без жевательных движений, попросту заглочено. В рыжих глазах пса появилось задумчивое выражение полной эйфории и кайфа.
Покрутив вокруг головенкой на короткой шее, он не обнаружил больше никаких остатков деликатеса. И вот тогда он допустил большую ошибку, попросту «накосячил». Решив то ли отблагодарить моего приятеля за такой подарок судьбы, то ли таким образом выпросить еще кусочек, он оттолкнулся мощными задними лапами, жабой скакнул вверх и влепил моему сидящему товарищу страстный поцелуй всей своей мокрой бороденкой.
Приятель, только вернувшийся из рядов Советской Армии, разразился трехэтажным матом, и, схватив несчастного за шиворот, швырнул его в воду. Мы все были поражены этим не гринписовским поступком, тем более что пса начало крутить течением, и он с перепугу никак не мог начать плыть, а просто бил лапками по воде.
Теперь мы втроем стали орать на приятеля, судорожно мывшего лицо в реке. Судя по всему, пес оказалась тем еще кобелем, он облизал одним движением языка всю физиономию приятеля аж до бровей.
Монморенси, тем не менее, выплыл на берег, снова энергично отряхнулся и посмотрел на нас. Мы втроем, не облизанные, стали звать его, чмокать языками и всячески показывать, что мы не против его общества. Но Монморенси с укором взглянул только на того человека, которого так полюбил, ну, или его бутерброд. Потом он повернулся и умчался в кусты, обиделся видимо. И тут, как по команде, будто природа нам решила отомстить, пошел дождь, еще не проливной, но довольно ощутимый.
Не буду долго живописать прелести плавания под дождем, сравнимого разве что с дайвингом, когда вода везде - и сверху, и снизу, и внутри под одеждой тоже. Но мы должны были догрести до леса, чтоб как-то укрыться от стихии, тем более что с дождем сразу наступил вечер. Заметно стемнело. Где-то через часа два, после двух-трех приставаний к берегу и безуспешных выборов неподходящих мест для палатки, мокрые, перессорившиеся, злые, мы, наконец, увидели невдалеке густой лес. Но высадиться к нему было невозможно из-за заболоченного берега.
Пришлось высадиться на болото, и по колено в нем, парни перенесли на сушу сначала лодки с вещами, потом девушек. Еще часа полтора ставили палатку, открывали в темноте холодную банку тушенки, пропахшую клеем «Момент», которым все время клеили лодки, и потому он поклеил все в рюкзаке. Потом мы мокрые, голодные, провалились в сон, похожий на обморок и сопровождаемый шумом дождя.
Проснувшись рано от холода, мы не обнаружили особых улучшений погоды, дождь продолжался, лес напоминал бразильскую сельву, а о костре не могло быть и речи. Кое-как упаковав мокрые вещи, мы нашли засветло выход к реке и уныло поплыли. Пару раз дождь вроде и прекращался, но потом начинался снова. Доплыв до села, мы решили пополнить запас продуктов, но денег оказалось только на пополнение запасов алкоголя, что заметно подняло боевой дух наших парней. Поэтому, бодро пройдя положенный участок реки, у нас был план маршрута. Погоду, заразили своим оптимизмом, дождь прекратился.
Несмотря на приближающийся вечер, выглянуло солнышко, и настроение поднялось уже и у девушек. Довольно быстро мы нашли чудесный лес с полянкой, на которую удалось причалить прямо с реки, понятно стало, что удача повернулась к нам лицом.
Установив влажную палатку, мы развели свой первый костер, стали сушиться и готовить макароны. В общем, вечер удался, как и макароны с тушенкой, показавшиеся нам божественной закуской к нашим приобретениям из сельпо. Мы засиделись у костра до глубокой ночи, пока комары не начали падать с нас, опьяненные нашей кровью. Тогда мы затушили огонь, закрытый крышкой котелок с макаронами по-флотски чуть вкопали в землю, чтоб ветром не перевернуло, и отправились ко сну. Когда забрались в палатку, у нас еще оставалась бутылка вина и желание рассказывать и слушать страшные истории. Их у всех оказалось много, поэтому и заняло много времени.
И вот глухой ночью во время одного из рассказов, о вампирах (тогда еще никто не предвидел «Вампирской саги», потому было реально жутковато), как зловещую иллюстрацию к этому рассказу мы все с ужасом услышали характерные звуки приближающихся к нам шагов. Эти звуки знает каждый, кто когда-либо ходил по мокрому лесу, их издает нога при каждом погружении во влажный мох: «хлюп-чвак». Мы испуганно притихли на минуту, слушая с содроганием это чваканье. «Кто-то к нам идет, - прошептал приятель.- Один. Может, вампир? Так, только не орите!» - прошептал он уже девушкам, и громко выкрикнул в окошко палатки дурацкий армейский вопрос: « Стой, кто идет?!» Хлюпанье сразу затихло.
Можно долго описывать весь ужас и идиотизм, происходившей той ночью. Покричав и по вопрошав уже с угрозами и ругательствами, не получив никакого ответа, парни выскочили из палатки с топором, ножом и веслом, побегав и проорав в темном лесу, снова вернулись в палатку, уверенные, что нам всем показалось. Порассуждав, о массовых галлюцинациях, вызванных действием алкоголя, и решили все-таки допить начатую бутылку вина, как вдруг снова услышали душераздирающее хлюпанье, но уже из глубины леса, шаги снова приближались к палатке. Один товарищ шепнул: «Спрятался, а теперь возвращается, маньяк…», - тут девушки начали повизгивать от ужаса, а второй швырнул на звук недопитую бутылку.
Эта пытка продолжалась почти до утра. В тишине ночного леса раздавались хлюпающие шаги, приближающиеся к палатке, а когда мы орали, маньяк останавливался и затихал. Когда же парни выбегали с фонариками, веслами, топором, никого не обнаруживалось. Девушки то плакали, то смеялись от ужаса, парни набегались и наорались до хрипоты, их армейский запас матов иссяк, повторяться было не интересно, потому до конца похода они уже выражались как английские аристократы. Естественно, весь алкоголь выветрился из нас, массовая галлюцинация исключалась, но найти научное объяснение происходящему мы, студенты гуманитарных вузов, никак не могли.
Призрак леса, надо сказать, обнаглел, под утро вконец, воспользовавшись нашим замешательством и молчанием, он пробрался к костру и пинком своей дьявольской ноги перевернул котелок. Этот его демарш вызвал бурную реакцию наших парней. В сторону костра с воплями полетело все оружие: топор, весло, ботинки и резиновые сапоги, окончательно разбомбив импровизированный мангал, на котором сушились вещи. Раскатившиеся по сторонам последние две банки тушенки, сбитые котелком, в которой тоже попали пару раз ботинками. Короче, бомбардировка полностью уничтожила место, где мы так мило посидели вечером.
Видимо решив, что с ним не шутят и, устрашившись последствий нашего гнева, маньяк-призрак успокоился. Вскоре наступил хмурый рассвет. Измученные такой второй бессонной ночью, мы встретили его, так и не сомкнув глаз. Теперь мы сами напоминали вампиров из «Саги», бледные, красноглазые, готовые загрызть любое человеческое существо, считающее нас идиотами. В том, что этот кто-то был не призраком, мы уже не сомневались. Только гомо сапиенс может так тошнотворно и упорно приколоться над себе подобными, ходить всю ночь кругами, прятаться, молчать, а потом пнуть котелок с нашим ужино-завтраком и исчезнуть.
Мрачные и обессиленные, мы стали восстанавливать разрушенное кострище, собирать разбомбленные вещи, как вдруг обнаружили странный факт, то возле перевернутого котелка лежало его содержимое в неполном виде. То есть, в макаронах с тушенкой совсем не было этой самой тушенки, да и макарон не хватало.
Мы переглянулись, и общая догадка сверкнула молнией в наших опухших красных глазах. И тут мы услышали в свете солнечного утра это мерзкое хлюпанье. Оно исходило из-под поваленного бревна, лежащего недалеко от костра. Тихо подкравшись туда, мы обнаружили под бревном довольно глубокую яму типа нору, на дне которой, свернувшись клубком, лежал не в меру настойчивый брат наш четвероногий. Он был так увлечен своим утренним туалетом, что даже не заметил нависших над ним четырех физиономий. То, чем он занимался, просто порвало нас. Пес с остервенением ловил на своем влажном тельце блох зубами, с характерным хлюпающим чавканьем гоняя их своей бородатой мордой по всем досягаемым местам.
За день до этого «оскорбленный» пес, видимо ни разу не обиделся, а просто решил сменить тактику преследования. Так он перешел в категорию бойцов невидимого фронта и преследовал нас весь день, просто не попадаясь на глаза, чему способствовала дождливая погода и плохая видимость.
В первую ночь ему не повезло, ведь мы открыли и слопали тушенку в палатке. Но в эту ночь, пес полностью взял реванш, довел нас до ручки и дождался вожделенных макарон по-флотски. Пока мы шумно проводили вечер у костра, Монморенси вырыл себе этот окопчик, где и залег в ожидании времени «Ч». Но ожидание затягивалось, мы никак не хотели засыпать и шумели в палатке. Не спалось и его паразитам. Во влажной ямке блохи начали донимать беднягу, и он стал их наказывать. Тут и мы возбудились, начали бегать, орать. Каково было несчастному Монморенси в засаде, можно только представить, котелок вот он, в паре метров, источает запах тушенки, а сволочные туристы никак не угомонятся, да еще и гадские блохи заедают. Тут он и решился на отчаянный шаг. Мысленно приказав себе: «В атаку!», пес кинулся на котелок, перевернул, схомячил что успел, и снова спрятался в нору. И правильно сделал, последующий артобстрел его мог накрыть. Ну а под утро, он тихонько выполз и выел куски мяса из макарон.
Всю эту картину маслом мы восстановили уже позже, а пока мы поняли только происхождение ненавистных шагов и то, что массовое сознание поддается внушению, даже маленькая собака представлялась нам маньяком-вампиром, а мы, заметьте, ничего кроме болгарских сигарет и не курили, да и выпили немного. Завидев нас, в особенности поцелованного им товарища, Монморенси понял, что обнаружен, издал свой молодецкий посвист, и радостно, и застенчиво заулыбался в испачканную тушенкой бородку.
Комментарии - всего 0